Социальные критерии воспитанности человека

У наиболее высокоразвитых видов животных последняя составляющая приводит даже к появлению некой «социальной организации» и «культуры» как набора поведенческих навыков, передаваемых от поколения к поколению на основе «социальной организации».

Насколько об этом позволяют судить данные зоологии, опыт животноводов и дрессировщиков, главное, что характеризует организацию психической деятельности животных, состоит в том, что:

В каждом из видов в биосфере Земли, за исключением человека, генетически запрограммирован однозначный безальтернативный характер организации психической деятельности как процесса получения и обработки информации, поступающей из общего всем «внешнего мира» в психику всякой особи того или иного вида.

Поэтому, чему бы ни научили обезьяну или циркового зверя; до чего бы и как ни додумался самостоятельно медведь в лесу или Ваш домашний кот, пёс или попугай (хоть он и птица, а не животное), но все они по организации своей психической деятельности так и останутся неизменными представителями каждый своего биологического вида.

Во-вторых,

в отличие от животных и птиц в биологическом виде «Человек разумный» такой однозначной безальтернативной врождённой запрограммированности организации психической деятельности нет.

Это и есть то, что отличает всякого представителя биологического вида «Человек разумный» от представителей всех прочих видов, а вид «Человек разумный» в целом — выделяет как уникальное явление во всей биосфере Земли.

Соответственно в жизни можно наблюдать:

• и то, что многовариантность организации психики действительно свойственна человеку,

• и то, как она выражается в его поведении.

Если поведение человека (включая и творческий потенциал, каким бы мощным он ни был) безусловно подчинено врождённым инстинктам и рефлексам, то по организации своей психики СУБЪЕКТ НЕОТЛИЧИМ ОТ ЖИВОТНОГО. Он, как это некогда и определил Платон, — «двуногое существо без перьев», хотя возможно (и это достаточно часто встречается в жизни общества), что с претензиями на нечто более значимое.

Однако в обществе людей — вследствие того, что организация психики каждого из них может быть многовариантной, и люди объективно стремятся отличаться от животных, воплощая в жизнь Предопределение своего бытия, — неизбежны ситуации, в которых инстинкты требуют от личности одного, а культура — чего-то другого. Если в такого рода ситуациях субъект подчиняется диктату инстинктов, то, как было сказано выше, он неотличим от животных по организации своей психики. Но если он не подчиняется инстинктивным позывам, а отдаёт предпочтение нормам культуры, то он человек? — Нет, вовсе не обязательно: даже современный уровень развития робототехники позволяет запрограммировать многие поведенческие нормы культуры в технические устройства, которые могут быть и человекообразными (тем более при дальнейшем развитии био- и нанотехнологий).

Однако в жизни неизбежны ситуации, когда исторически сложившиеся нормы культуры и имеющиеся в психике личности, культурно обусловленные навыки поведения не позволяют выявить и разрешить проблемы, с которыми сталкивается человек. Если в такого рода ситуациях субъект отдаёт предпочтение традиционным нормам культуры, а не своим творческим способностям; либо, выявив проблему и определив пути и средства её разрешения на основе своего мышления и творческого потенциала, субъект безусловно подчиняется нормам традиционной культуры, запрещающей прямо или косвенно иметь дело с той или иной проблематикой, а равно относиться к ней как-то иначе, а не так, как того требует традиция, то он ПО СВОЕМУ ПОВЕДЕНИЮ НЕОТЛИЧИМ ОТ ЗАПРОГРАММИРОВАННОГО АВТОМАТА, в программно-алгоритмическом обеспечении которого есть две компоненты: 1) своего рода «BIOS» (представленная в человеке набором врождённых безусловных рефлексов и инстинктов) и 2) набор отлаженных прикладных программ, соответствующих определённым условиям (традиционная культура), которые автомат не способен ни остановить, ни изменить, ни заменить на другие — выработанные им самим и более соответствующие обстоятельствам и потребностям. Но если в такого рода ситуациях, требующих отказаться от традиционной культуры и явить нечто, прежде не свойственное ей, субъект это новое являет в своём поведении, он — человек?