История становления системы социальной защиты.

Принимая на себя обязанность помогать нуждающимся, государство должно выявить лица, которым требу­ется такая защита. Поскольку оно достаточно далеко от этих лиц, а чис­ло их велико, в основание отбора мо­гут быть положены исключительно формальные, анкетные признаки: возраст, величина дохода, рабочий стаж и т.п. Создав вместо привычных - сословных или классовых - социаль­ные группы населения, государство приступает к традиционному распре­делению выделенных на цели соци­альной защиты средств. При таком распределении помощь строится не на основании ее эффективности, но исходя из имеющихся ресурсов, а по­тому нередко оказывается лишенной практического смысла.

Пагубным последствием все­общего выравнивания может стать развитие привычки к иждивенчеству и псевдоравенству. Такая угроза суще­ствует не только в России. В странах Европы и даже в США сложились це­лые группы граждан, поколениями живущих на пособие. В некоторых странах Латинской Америки люмпе­низированные слои населения созда­ли уже не просто банды, но подполь­ные армии, и правительства этих стран всерьез задумываются над тем,

не применить ли к ним те самые «выс­шие меры социальной защиты», о ко­торых говорится в эпиграфе к настоя­щей статье.

Начиная с Древней Руси, как и во всей средневековой Европе, органами об­щественного призрения служили церкви и монастыри. «Около со­боров, церквей и монастырей сосре­дотачивалась общественная благот­ворительность, содержались больни­цы, богадельни, странноприимницы и школы». На эти цели Церковь ис­пользовала не только пожертвования, но и переданное ей доходное иму­щество и «десятину» от налогов. По пути поддержки церковной благотво­рительности пошли не только удель­ные князья, но и крестьянские миры. При этом благотворительность осуществлялась в соответствии с во­леизъявлением прихожан, хотя и ини­циировалась церковными иерархами. Кроме того, взаимопомощь осуществлялась в рамках семьи, крестьянского мира, сословных орга­низаций - на основе традиции и не нуждалась в государственном регу­лировании. В отличие от человека на­шего времени, зачастую остающего­ся один на один со своими проблема­ми, человек Средневековья от рожде­ния был включен в целую сеть семей­ных, сословных и религиозных корпо­раций, на помощь которых он мог рассчитывать [8, 31].

Эпоха позднего Средневековья и перехода к Новому времени по­родила государство современного ти­па, обладающего государственным аппаратом, регулярной армией, бюд­жетом, систематизированным зако­нодательством и т.д. Не могло остать­ся вне государственного регулирова­ния и общественное призрение.

С 1721 года Русская правос­лавная церковь, введенная в систему государства через Синод, получила предписание к обязательному испол­нению призрения и устройству в гу­берниях богаделен, а в городах - смирительных домов для профессио­нальных нищих. Церковное имущест­во было передано в управление госу­дарства, доходы, полученные от его использования, выдавались строго по смете, с четкой росписью статей рас­ходов. Ранее свободная церковная благотворительность стала госу­дарственной повинностью.

В свою очередь, «общественная благотвори­тельность была приурочена к единице казенной» и потому вводить ее прихо­дилось принудительными мерами. Частная благотворительность в обход церковной была запрещена законо­дательно, нарушение сурово кара­лось. Отсюда - один шаг до оконча­тельной передачи призрения в веде­ние государства. Что и происходит в последней четверти XVIII века в ре­зультате реформ Екатерины Великой, последовавших за секуляризацией церковной собственности при Елиза­вете Петровне. С этого времени и до второй половины XIX века Русская православная церковь вынуждена ог­раничить свою деятельность сослов­ным призрением (церковного причта и членов их семей), а также отдельны­ми мероприятиями, проводимыми по личной инициативе иерархов или свя­щеннослужителей.

Отсутствие гражданских об­ществ на местах и слабые хозяй­ственные навыки в губерниях вызыва­ют централизацию губернской де­ятельности административного призрения и государственный контроль за нею. В 1802 году соз­дается Министерство внутренних дел России, принимающее на себя функции такого контроля. Однако при этом сохраняются собственность Приказов общественного призрения и относительная автономия их хозяй­ства.

Второе событие 1802 года - создание по инициативе Российс­кого Императорского дома Чело­веколюбивого общества, действо­вавшего вплоть до 1917 года. Частная независимая благотворительность, запрет на которую был снят уже ре­формами Екатерины II, получает свое первое организационное оформле­ние. Как видим, хотя формально Общество с министерством не связа­но, но именно МВД формирует прави­ла гражданской инициативы, а его нижележащие полицейские уп­равления обязаны контролировать их исполнение. Таким образом, к цер­ковной и административной благот­ворительности присоединяется но­вое ее направление – гражданское.