Заключение.

С годами женские благотворительные общества теряли своих членов. Это было связано с тем, что нередко члены обществ не ощущали действенной помощи, а отчасти и с тем, что многие женщины не в состоянии были выплачивать членские взносы, колебавшиеся от 3 до 25 рублей в год.

После 1917 г. благотворительность как общественное явление перестало существовать. Власть стремилась всю деятельность по социальной защите населения, помощи и соцобеспечению взвалить на плечи исключительно государства, свернув работу благотворительных организаций. Благотворительность рассматривалась не иначе как «унизительное для трудящихся принятие подачек». «Благотворительность – одно из средств буржуазии обманывать трудящихся и маскировать свой паразитизм и свое эксплуататорское лицо посредством лицемерной, унизительной помощи бедным в целях отвлечения их от классовой борьбы».*

Осуществление политики социального обеспечения на основе средств лишь госбюджета по силам экономически развитым, богатым странам. Но при государстве воюющем, ослабленном военно-коммунистическими экспериментами, уповать лишь на государственное призрение и отказываться от благотворительности в угоду идеологическим догмам означало на деле ограничивать возможности оказания социальной помощи нуждающимся соотечественникам. Хотя следует отметить, что элементы благотворительности сохранились, приобретя характер обязательной повинности.

Начиная с 50-х годов благотворительность в стране выступала в виде института шефства. Коллективное шефство отличается от общественной благотворительности тем. Что оно санкционируется государственными и партийными органами.

Изменение практики шефской помощи происходит в 1987 году, когда организуется Советский Детский Фонд им. В. И. Ленина (ныне Фонд защиты детей). В его основе – безвозмездная деятельность, не требующая оказания ответных услуг.

Активизация процессов благотворительной деятельности началась в начале 90-х годов. Для этого времени характерны структурные изменения производственных и социальных отношений и связей.

Развитие современной России не возможно без широко развитой благотворительности. Она важна не только для создания в обществе атмосферы социальной солидарности, она также может стать либерально-рыночной альтернативой административным способам придания экономике социального характера, для сегодняшней России необходимого. В годы реформ российская благотворительность возродилась, но ее облик в общественном сознании искажен. Благотворительные мероприятия крупных финансовых и промышленных структур нередко служат рекламным целям. А благотворительная помощь культуре, образованию, здравоохранению, незащищенным социальным группам остается непостоянной, случайной и бессистемной.

По оценкам Фирсова, рост благотворительных организаций в России следующий:

Среди московских благотворительных организаций можно выделить такие, как «Сопричастность», «Душа человека», «Московский дом милосердия». У них разная специфика: оказание помощи престарелым, инвалидам, душевнобольным.

В благотворительную деятельность в середине 90-х годов стали включаться коммерческо-банковские структуры. Банк «Российский кредит» провел в 1995 г. крупную акцию «Дети Севера». Ими учреждались именные стипендии для студентов московских вузов. Национальный резервный банк оказывает финансовую помощь в организации выставок талантливых российских художников, помогает детским домам, поддерживает проект по выпуску книг для слепых детей.

В нашей стране стала возрождаться и церковная благотворительность, находящаяся долгое время под запретом. Около 30 из 200 действующих в Москве храмов и монастырей осуществляют патронаж над домами ребенка, детскими больницами, пансионатами для ветеранов труда. Монастыри также занимаются призрением и воспитанием брошенных малолетних детей. Так, настоятельница Покровского женского монастыря в Суздале игуменья Софья с послушницами регулярно посещает дом-интернат, доставляет туда молоко с подсобного монастырского хозяйства.