Иммиграционные потоки Юг – Север

Именно в ходе колонизации началась экспроприация наделов североафриканских феллахов, превращения их в безземельных батраков, а затем и в чернорабочих метрополии. Этот процесс произошел не сразу, а занял длительный исторический период. Ему предшествовало бегство сотен тысяч феллахов из зон боевых действий в другие районы или в соседние страны, где они оказывались без средств к существованию, т.е. на положении беженцев. Первоначальным импульсом собственно трудовой миграции в метрополию послужила военная мобилизация рабочей силы. Этот военно-политический фактор трансформировал мелкого крестьянина в наемного пролетария сначала в деревне, затем в городе, а потом и в метрополии.

Если эмигрант через какое-то время возвращался домой, он уже был носителем товарно-денежных отношений, господствовавших в метрополии, разлагавших с большей или меньшей степенью интенсивности докапиталистические отношения. В колониальной деревне утверждался капитализм и присущие ему формы собственности, шло расслоение крестьянства, происходила его социальная страфикация. При этом меньшинство богатело, а большинство разорялось, превращаясь в безземельных батраков, люмпенов и пауперов. Эти категории пополняли и увеличивали контингент возможных мигрантов, часть которых действительно уезжала.

Если же иммигрировавший не возвращался, а оседал на новом месте, то обычно он посылал часть своего заработка домой. Эти переводы с неизбежностью становились стимуляторами разложения докапиталистических и утверждения капиталистических отношений в арабской деревне. Таким образом, в обоих случаях процессы эмиграции стимулировались, активизировались и ускорялись социально-экономическими факторами. Но они сопровождались и действовали параллельно с военно-политическими.

В современных условиях действие сформировавшихся в иную историческую эпоху предпосылок сохраняется, только на первый план выходит то одна, то другая из них. Однако если действие военно-политических причин продолжается, как правило, какой-то ограниченный период времени, то социально-экономические факторы воздействуют постоянно и беспрерывно, так как всегда существуют те или иные социальные группы и категории, которые недовольны своим материальным положением в собственной стране. Конкретное проявление это недовольство находит в сопоставлении уровней заработной платы за одинаковую работу, требующую таких же навыков и квалификации, у себя дома и в стране, принимающей иностранную рабочую силу.

К числу социально-экономических факторов, «выталкивающих» арабов из дома, относятся безработица, неполная занятость, жилищный кризис, нежелание возвращаться на родину по окончании обучения за рубежом, женитьба в эмиграции.

Вызвать эмиграцию или реэмиграцию могут те или иные факторы, действующие не только в стране, имеющей по тем или иным причинам излишек рабочей силы вообще или каких-то конкретных ее категорий. Такие факторы могут возникнуть в той или иной зарубежной стране, вызывая срочную необходимость в притоке рабочей силы извне. Но, начавшись однажды, они могут столь же внезапно и прекратить свое действие. В таких случаях эмигранты быстро превращаются в реэмигрантов, а порой и в репатриантов.

Прибыв в чужую страну, эмигрант в большинстве случаев вынужден соглашаться, как правило, на работу, которую предлагают и которая имеется, а не на ту, которой ему хотелось бы заниматься. Поэтому профессиональный состав работающих иммигрантов может значительно отличаться от такого состава до их выезда в эмиграцию. Уделом эмигрантов в развитых странах остается, как правило, неквалифицированная либо малоквалифицированная работа. Принимающие страны не стремятся, да и не заинтересованы в том, чтобы повышать уровень их квалификации. Так, из 400 тунисских эмигрантов, опрошенных в Большом Париже и прилегающих к нему районах с декабря 1976 по апрель 1977 г., 122 человека (30,5%) работали в сфере обслуживания, главным образом в гостиницах и ресторанах; 124 человека (31%) – в строительстве; 120 человек (30%) – в промышленности; 34 человека (8,5%) – в торговле1.